| «Ни для кого не тайна, что философія потеряла всякое значение въ Европ?. Н?когда она составляла славу и гордость величайшихъ умовъ, а въ настоящее время она, хотя и составляетъ еще одинъ изъ важныхъ элементовъ общей культуры, но находится въ упадк?, какъ объ этомъ одинаково свид?тельствуютъ с?тованія ея убывающихъ поклонниковъ и многочисленные ряды ея противниковъ. Теперь съ трудомъ можно встр?тить людей, которые бы д?йствительно в?рпли въ ея широков?щательныя об?щанія, и еще р?же такихъ, которые предавались бы изучеиію ея съ той страстной настойчивостью, съ которою ц?лыя тысячи посвящаютъ себя наук?. Съ каждымъ днемъ все бол?е и бол?е кр?ішетъ уб?жденіе въ томъ, что философія по самому существу своему осуждена в?чно блуждать въ запутанномъ лабиринт?, въ которомъ слоняются ея утомленные поклонники по одн?мъ и т?мъ же дорожкамъ, протоптаннымъ ихъ предшественниками, не нашедшими, какъ это имъ хорошо изв?стно, никакого выхода». Такъ начинаетъ свою исторію философіи изв?стный англійскііі философъ Джоржъ Льюисъ. Но если это зам?чаніе Льюиса было справедливо л?тъ десять, двадцать тому назадъ, то оно далеко не можетъ считаться справедливымъ относительно современнаго состоянія философіи въ Западной Европ?, гд? интересъ къ ней вновь оживился. Что же касается состоянія философіи въ нашемъ отечеств?, то, подражая Лыоису, можно было бы сказать: «ни для кого не тайна, что у насъ въ Россіи философія бол?е, ч?мъ гд?-нибудь, не пользуется никакимъ дов?ріемъ, что интересъ къ философіи совс?мъ не соотв?тствуетъ интересу къ другимъ иаукамъ», и это происходить главнымъ образомъ оттого, что у насъ очень немногіе знаютъ, что такое философія, какое м?сто она зашшаетъ на ряду съ другими пауками, наука ли она, каковы ея задачи, какіе методы р?шешя этихъ задачъ и т. п. |
|
|